«Глава I»

XI-XIX века, происхождение и история рода Аксаковых (краткие характеристики некоторых его представителей)

«Каждый мыслящий и чувствующий человек просто обязан сохранить память о тех, кого он знал. Только когда будут известны многие жизни людей, можно написать историю народа и человечества»

А.А. Зимин

ПЕРВЫЕ СВЕДЕНИЯ О РОДЕ

В генеалогическом сознании русского дворянства большое место занимали легенды, которые декларировали происхождение родов. Во многих случаях они сводились к сказаниям о выезде из-за границы на Русь знатного иностранца, который занимал высокое положение в среде служилого сословия.

Имелась подобная легенда и у Аксаковых, чей род был благословлен преподобным Феодосием Печерским в XI веке и происходил, как утверждает ряд исследователей, от внука шведского короля Олафа I «знатного варяжского князя» Шимона, в крещении Симона, который приехал в Киев к князю Ярославу Мудрому с трехтысячной дружиной в 1027 году.
Согласно родословцам, от Шимона происходили шесть фамилий: Вельяминовы, Воронцовы, Воронцовы-Вельяминовы, Аксаковы, Исленьевы и Башмаковы. Происхождение от шведского королевского рода впрямую источниками не подтверждается, но и не опровергается, однако древность перечисленных семей сомнения не вызывает.

Историк А.А. Зимин прямо писал, что древнейший период существования Шимоновичей «уходит своими корнями в историю Киевской Руси».
Упоминание о Шимоне, принявшим христианство вместе со своей дружиной, благочестивых деяниях его самого и его потомков мы находим в «Киево-Печерском патерике» («Слово о создании церкви Печерской», «Слово об оковании раки преподобного Феодосия Печерского» и т.д.). Сын Шимона Юрий (Георгий) был сподвижником Великого князя Всеволода Ярославовича – любимого сына Ярослава («Мудрого»), доверенным лицом Владимира Всеволодовича («Мономаха») и воспитателем Юрия Владимировича («Долгорукого»). Его деятельность как администратора и главного воеводы князя Юрия Долгорукого
связана с Ростовско-Суздальскими землями в начале XII века.

«И бысть посланъ от Володимера Мономаха в Суздальскую землю сын Георгий, дасть же ему на руце и сына своего Георгия».

Факт пребывания земляков и потомков Шимона в Ростовско-Суздальских землях подтверждается, в том числе, и результатами археологических раскопок, проведенных под руководством М.В. Седовой, а также косвенно иллюстрируется сохранившими свои названия селами Большое и Малое Шимоново и другими.

В «Житии Евфросинии Суздальской» повествуется о другом потомке Шимона Африкановича – боярине Мине Ивановиче, умершем в 1227 году и записанном в синодик Рождественского собора в Суздале как «обручник Евфросинии благоверной». Она же, в миру Феодулия, одна из дочерей черниговского князя Михаила Всеволодовича, прибыв в Суздаль не застав в живых своего суженого, удалилась в монастырь, где провела остаток своих дней до 1256 года.

В дальнейшем потомки Шимона находились во Владимиро-Суздальском княжестве и в XIV веке выехали на службу в Москву, где занимали видные должности при дворе Московского князя, были посадскими, тысяцкими и воеводами.

Один из наиболее известных представителей рода – тысяцкий Протасий Федорович, живший в первой половине XIV века. Он прибыл в Москву из Владимира с сыном Александра Невского князем Даниилом. Под руководством тысяцких строился сначала из дуба, а затем перестраивался в камне Московский Кремль. В первом каменном храме Московского Кремля – Успенском соборе, построенном под руководством Протасия Федоровича, до настоящего времени сохранилось клеймо с его изображением. Исполняя волю повелителя, Протасий Федорович (и его потомки, как утверждают историки) в XIV веке перестроил в камне первый в Москве Богоявленский монастырь, основанный в 1296 году и расположенный у Кремля в Китай-городе. Именно этот монастырь считается родовой усыпальницей Вельяминовых, а позднее и Аксаковых. В нем воспитывался юный Дмитрий Иванович (Донской) и нес службу старший брат Сергия Радонежского Стефан.

Князь Дмитрий Донской с любовью и уважением относился к потомкам Шимона. Вместе рос и дружил с юным Микулой Васильевичем, его отца – последнего тысяцкого Василия Васильевича звал дядькой, а мать Микулы, Мария Михайловна (к тому времени уже вдова), в 1389 году крестила Константина – младшего сына Дмитрия Донского.

Возмужав, Дмитрий Донской и Микула Васильевич взяли в жены родных сестер – дочерей Суздальско-Нижегородского князя Дмитрия Константиновича, скрепив таким образом родственные связи.

В 1380 году окольничий Тимофей Васильевич (по прозвищу Великий воевода), являвшийся внуком Протасия Федоровича, и его правнуки Микула Васильевич и Федор Юрьевич приняли участие в битве на Куликовом поле. По повелению князя Дмитрия Донского имена погибших были внесены в синодики Успенского собора Московского Кремля для вечного поминовения. Некоторые названия в Московском Кремле длительное время напоминали о славных потомках варяжского князя. Например, не сохранившиеся в настоящее время ворота Московского Кремля, выходившие к реке Москве, по названию располагавшегося в Кремле подворья окольничего, величались Тимофеевскими.

О высоком общественном положении представителей описываемого рода свидетельствуют также и факты выдачи грамот от имени Московского князя Дмитрия Донского. В 1843 году при проведении земляных работ на территории Московского Кремля, между Спасской и Константиноеленинской башнями, где много веков назад располагался большой двор Тимофея Васильевича и его родственников, в медном сосуде был найден 21 древний документ. Среди них находилась, прочитанная лишь в 1994 году грамота, освобождавшая новоторжского купца Микулу Андреевича Смолина от уплаты денежных налогов и торговых пошлин. Кроме того, в соответствии с этим документом, судить Микулу Андреевича мог только Московский князь.

Как доказывает доктор исторических наук В.А. Кучкин, эта древнейшая русская грамота, относящаяся к 70–80 годам XIV века и данная частному лицу, написана собственноручно и подписана Тимофеем Васильевичем, что наряду с другими историческими фактами позволяет судить о высокой роли данного рода в общественной жизни того далекого времени.

Истории известен и печальный факт первой публичной казни в Москве, который также связан с представителем описываемого рода. Старший брат Микулы Васильевича Иван, надеявшийся получить после своего отца Василия Васильевича (умер 17 сентября 1374 года) наследуемую должность тысяцкого, упраздненную Московским князем, затаив обиду, перешел на сторону Тверского князя Михаила. Хотя в те времена бояре имели право переходить на службу к другим князьям, Дмитрий Донской расценил бегство Ивана как личную обиду и предательство. Иван Васильевич был хитростью пойман и публично казнен в 1379 году на Кучковом поле, а в память об этом были отчеканены монеты, подчеркивающие всесилие княжеской власти. Таким образом, старшая ветвь последнего тысяцкого Василия Васильевича — внука Протасия Федоровича, в связи с казнью его сына Ивана выпала из родословных счетов (дети Ивана «опалы для в своем роду и в счете не стояли»).

Тем не менее, в XIV–XV веках Шимоновичи продолжали занимать исключительно высокое положение при дворе Московского князя.

НАЧАЛО ФАМИЛИИ АКСАКОВЫХ. СТРАТИФИКАЦИЯ НА ВЕТВИ

Непосредственно Аксаковы выделились из рода Вельяминовых в XV веке. Основателем рода являлся Иван Федорович Вельяминов по прозвищу Аксак (ранее писался Оксак). Это слово в переводе с тюркского означает «хромец» и, возможно, указывало на физический недостаток обладателя.

Вскоре после выделения рода, в начале XVI века произошла его стратификация на ветви. В источниках отмечено, что родоначальник Аксаковых Иван Федорович Вельяминов имел четырех сыновей: Ивана, Александра, Дмитрия и Василия. В настоящее время сохранились потомки двух ветвей.

От Александра Ивановича Аксакова берет свое начало ветвь, которая в дальнейшем стала уфимско-самарской, а от Дмитрия Ивановича Аксакова – ветвь, ставшая калужско-московской. Территориальная локализация ветвей обозначилась в конце XVI века.

Потомство Александра Ивановича Аксакова было испомещено в Арзамасском уезде, что способствовало еще большему его обособлению. В 1574–1575 годах за сыном боярским Михаилом Юрьевичем Аксаковым было «писано» поместье в селе Березовый Усад Ирженского стана Арзамасского уезда. Вскоре, в 1577 году он погиб во время Ливонской войны («в летнем ливонском походе»), но его потомство продолжало владеть жалованным поместьем.

Потомки Дмитрия Ивановича Аксакова в XVII веке по социальному статусу превосходили провинциальных однородцев, занимая прочное положение в средних слоях сословия, дослуживались до чинов стольников и дворян московских. Начиная со второй четверти XVII века, чина стольника достигли 12 человек из рода Аксаковых. Первым стал Протасий Михайлович Аксаков, который с 1627 года являлся патриаршим стольником, а с 25 октября 1628 года – царским.

В стольниках служили три его сына – Семен, Дмитрий и Михаил, а также внуки.

Как и другие роды аналогичного положения, Аксаковы назначались воеводами в различные города. Первое назначение на подобную должность произошло во второй половине XVI века, когда Семен Александрович Аксаков в 1559 году стал четвертым воеводой в Казани, а в 1562–1566 годах – в Стародубе. Его двоюродные братья также были воеводами: Семен Дмитриевич Аксаков – в Лаюсе (1564–1565 гг.), а Федор Дмитриевич – в Красном (1570–1571 гг.). Племянник Семена Александровича Аксакова Леонтий Иванович в 1580-х–1590-х годах последовательно занимал должности воеводы в Воронеже, Пскове, Брянске, Ям-Городе и Нижнем Новгороде. Регулярными были назначения Аксаковых на воеводские должности и в XVII веке.

В XVII веке Аксаковы постоянно служили при царском дворе, участвовали в дипломатических приемах и иных государственных церемониях. Стольник Юрий Михайлович Аксаков в феврале 1639 года находился при встрече кызылбашского посла.

Стряпчий Семен Протасьевич Аксаков служил у царского стола при приемах грузинского царевича Николая Давидовича (8 мая 1660 г.) и английского посла «князя Чарлуса Говарта» (19 февраля 1664 г.). На последней церемонии он был вместе с братом Дмитрием Протасьевичем, также стряпчим.

Участвовали Аксаковы в погребальных церемониях членов правящей династии.

Стольник Федор Михайлович Аксаков в 1639 году «дневал и ночевал» у гроба царевичей Ивана и Василия Михайловичей.Семен и Дмитрий Протасьевичи в январе 1694 года участвовали в погребении царицы Натальи Кирилловны, тоже «дневали и ночевали у гроба».

В конце XVII века произошло важное событие в русской генеалогии. После отмены местничества в 1682 году было принято решение о составлении новых родословных книг. Для выполнения работы была учреждена Палата родословных дел, куда представители служилого сословия должны были подавать поколенные росписи
с документальными доказательствами. 16 января 1686 года дворянин московский Семен Федорович Аксаков подал поколенную роспись своих предков в Палату родословных дел.

Вместе с ним роспись подписали пять представителей рода, его двоюродные братья: Михаил, Дмитрий, Мирон, и Герасим Протасьевичи, а также Гаврило Юрьевич Аксаковы. Однако представленные сведения оказались заведомо неполными, в родословной была сознательно пропущена провинциальная арзамасская ветвь. Подобные лакуны являлись обычными для XVII века, когда, не желая понижать статус, выдвинувшие ветви отсекали незнатных родственников. Семен Федорович Аксаков сделал именно так, показав, что сын боярский и воевода Юрий Иванович Аксаков был бездетен, хотя это не соответствовало действительности. Его праправнуки Иван и Григорий Васильевичи 22 мая 1686 года подали челобитную, в которой опровергли подобные сведения, отметив, что ошибка сородичами сделана умышленно «по ссоре с нами и не любя нас».

Они приложили собственный вариант поколенной росписи.

Их доказательства были приняты, обе росписи сведены воедино и вошли в текст «Бархатной книги».

Петровские преобразования оказали сильное влияние на социальное положение служилого сословия, которое стало эволюционировать во дворянство. Важные последствия имело введение новой системы службы (Табели о рангах), благодаря которой любое лицо могло дослужиться до дворянского статуса.

В первой половине XVIII века изменилось положение многих дворянских родов. Одни пополнили ряды провинциального дворянства, другие наоборот – выбились в аристократические слои. Аналогичные процессы происходили и в роде Аксаковых. В то время как московская ветвь теряла положение, в другой, арзамасской (впоследствии уфимско-самарской) ветви, ничем не примечательной в XVII веке, появились заметные деятели.

Прежде всего, это относится к семье Николая Ивановича Аксакова.